Латвийская газета Latvijas avīze публикует обзор книги изданной в Москве "Истории Латвии от Российской империи до СССР" Л.Воробьёвой, подготовленный профессором Рихардсом Трейсом. Приводим его текст полностью: "Почему не в Риге, спросите вы. Очевидно потому, что здесь она уже написана, к тому же в двух вариантах - как о советских, так и наших временах. Читай какую хочешь. Москвичи же, с которыми сейчас так братаются шлесаковцы, тоже не хотят отставать. Не Институт всеобщей истории при Российской академии наук, а основанный в 1992 году государством малоизвестный Российский институт стратегических исследований в лице доктора политических наук и кандидата экономических наук Людмилы Воробьевой в конце прошлого года представил русской и латышской публике историю Латвии, да еще не в одной, а в двух книгах под названием "От Российской империи к СССР". Все вроде как выглядит солидно: автор с академическими степенями, имеющая за своими плечами нескольких монографий и десяток публикаций, множество отзывов на русском, немецком и латышском языках, от души цитируемые работы старых историков В.Мишкиса, В.Сиполса, А.Дризулиса и даже использемые опусы современных историков --, А.Странги, А.Зунды, А.Плаканиса. Даже интервью Е.Екабсоне, опубликованное в LA 4 ноября 2009 года упомянуто на странице 167. Казалось бы, все в порядке и даже больше.
Но это только в начале, по мере углубления в книгу впечатление меняется и, к сожалению, не в лучшую сторону. К примеру, вот как звучит первый абзац введения: "Оба раза Латвия получала независимость именно из рук Москвы, которая небольшому по численности народу добровольно уступала стратегически важные территории, за обладание которыми, в отсутствии латвийской государственности, Россия веками боролась с Ливонским орденом, Польшей, Швецией, Германией. И в обоих случаях эти новые государства, ведомые горсткой враждебных националистов (любимое определение - Р.Т) перешли во враждебный лагерь".
Эта мысль, а правильнее сказать аксиома, что хорошая Россия (русские) два раза в 1920 и 1940 годах дали свободу латвийскому народу, а он отнесся к этому без должной благодарности, красной нитью проходит через всю книгу. Ее можно встретить практически на каждой странице если не в самом тексте, то прочитать между строк. Автор умудряется даже в нужном для себя ракурсе представить Ленина. Его классическую оценку, что царская Россия была тюрьмой народов, выдумали Австрийские (австро-венгерские? - Р.Т) и немецкие генеральные штабы. В 1920 году Ленин, победив основные силы белой армии, "легко расстался с российскими историческими территориями (..) оставив Балтию за бортом". Перестройку Горбачева Воробьева упоминает в кавычках (она ей тоже очень нравится - Р.Т.), так как в то время у балтийцев настал их "звездный час". Но из СССР следовало выйти законным (?! - Р.Т) путем. Признание Латвии после путча 1991 года было "очень поспешным, коньюнктурным, не предусматривающим времени и документов для урегулирования принципиальных для России вопросов".
Время после переворота Ульманиса (1934-1940) автор больше не называет, как раньше в Москве и Риге, фашистским, а называет профашистским режимом. Однако и так пытается выставить страну подобострастным союзником Третьего Рейха. В результате событий в июне 1940 года (про оккупацию здесь нет ни слова!) режим пал и произошло вхождение Балтийских советских республик в СССР.
В своем вступлении Воробьева доходит до нынешних дней, лживо утверждая, что жертвами государственной элиты в странах Балтии стали русскоязычные жители региона. Они "дискредитированы юридически и по национальному языку". В Латвии и Эстонии царит безгражданство, люди других национальностей не могут принимать участия в создании структуры управления государством и работать в нем, им закрыта юридическая и ресурсная база для защиты своих интересов. Автор декларирует четко ясно: "Защита интересов соотечественников в странах Балтии остается в числе приоритетных задач Российской федерации".
А теперь о некоторых разделах книги поподробнее.
Без своего алфавита?
Автор книги не отрицает, что во время царя Александра III в 80-х годах 19 века и его потомка Николая II продолжалась политика русификации Латвии. Обучение в школах должно было вестись на русском языке. С немецкого на русский должно было быть переведено делопроизводство и т.д. и т.п. Ее радует, что в середине века многие латышские и эстонские крестьяне, в надежде получить даром земли в других российских губерниях, перешли в православие. В отличие от плохих немецких священников святые отцы этой конфессии за "свою верность простому народу" стали настоящими авторитетами среди крестьян, которые начали обращаться к ним во всех сложных жизненных ситуациях. Однако Воробьевой непонятно, "отчего государственная религия и язык не могут иметь сильные позиции в российских губерниях и на ее границах". По ее разумению, отличие царской России от немецкой империи в том, что десятки народов сохранили свою национальную религию, обычаи и культуру. Никакой "воинственной русификации" не было. Точка и аминь.
Можно только удивляться, насколько плохо автор ориентируется в вопросах латышской культуры (не проблемах!), если может утверждать, что в середине 19 века не существовало ни латышского, ни латгальского алфавитов, а использовались готический (надо думать, латинский - Р.Т.) шрифт. Так что нет повода для волнения, что с 1867 года (правильно с1865 года - Р.Т.) было разрешено печать латышские книги на кириллице. Воробьева обоснованно критикует национальную, аграрную и "культурно-религиозную" политику балтийских немцев, однако заговаривается так далеко, что первые песенные общества в Латвии организовывают ее священники, в уже в 80-х годах 19 века во многих уездах дело доходит уже и до сжигания усадеб... В свою очередь русским в наших краях уже тогда, оказывается, жилось нелегко, о чем говорит и подраздел "Положение русских в Балтии, которое не совместимо с российскими интересами и достоинством".
По поводу пятого года
В отличие от большинства наших "экспертов", которые эту действительно первую народную революцию, в которой не участвовала разве что самая реакционная часть латвийского общества, оценивают скорее со знаком минус, у Воробьевой на этот счет другое мнение. Она обоснованно отмечает, что "движение в Балтийском крае качественно в целом не отличалось от российского, однако у него был более острый характер в связи с порядком, национальным, экономическим и правовым смешением противоречий в этом крае. Латвийский национальный радикализм, в свою очередь, определила нерушимая вера во всероссийские революционные силы и ожидаемый триумф". Как бы это кому-то не нравилось, но ученая из Москвы цитирует, и я тоже позволю себе это сделать, слова Ленина: "Во время революции латышский пролетариат и латышская социал-демократия заняла одну из важнейших, первых мест в борьбе против самодержавия и всех сил старого порядка".
Это с одной стороны. А с другой стороны Воробьева непростительно много путает. Часть демонстрантов 13 января были вооружены. Осенью 1905 года в волостях избраны комиссии действия. Прошел конгресс волостных старост и старшин. Количество эмигрантов в Америку с 22 тысяч в 1904 году выросло до 57 тысяч в 1907 году и т.п.и т.д.
О стрелках
Воробьева высокого мнения о латышских стрелках. Она отмечает, что полки стрелков не распались, а стали одними из первых регулярных и доверенных частей Красной армии. Весной и летом 1918 года, когда у советов не хватало сил на борьбу с их врагами, латышские стрелки "практически спасли большевиков от поражения". В октябре 1919 года они нанесли "решающий удар по деникинским войскам в районе Орла-Кром". Она не соглашается с теми русскими историками, которые в стрелках видят лишь организаторов и руководителей карательных экспедиций. Однако ученая заблуждается, утверждая, что в армии Колчака служили латышские Имантский и Троицкий батальоны, которыми командовали К.Гоперс и Р.Бангерскис. Эти воинские подразделения (правильно - Имантский полк) не входили в армию Колчака, не руководили ими и вышеупомянутые господа. В армии Колчака служил Р.Бангерскис, дослужившийся аж до чина генерал-лейтенанта, с которым в независимой Латвии он практически не известен.
Основанная оккупантами и интервентами?
Исходные позиции Воробьевой настолько же устарели, насколько устарела советская историография. Следуя основанной историком московского происхождения В.Сиполсом и Ко "концепции", что независимую Латвию основали не местные люди, а немецкие, французские, английские, американские и еще какие-то там интервенты, она продолжает ее и в 21 веке.
Идеи государственности Латвии, Литвы и Эстонии оформились и были подготовлены в специальных подразделениях немецкого генерального штаба во время Первой мировой войны и были положены в основу немецкой оккупации, ориентированной на разделение России путем поддержки местных сепаратистских движений. Черновик декларации Народных советов разработал генеральный уполномоченный Германии по Прибалтике А.Винниг. Англия обеспечила латвийскую армию инструкторами, а английский генерал Гоф (в то время еще полковник - Р.Т.), руководил латвийским подразделением в битве при Цесисе на немецкой стороне, а позже подобрал в июле 1919 года второе Временное правительство.
Но хватит за зря тратить время и бумагу! Еще только заключительный вывод москвички о том, что латвийские буржуазные историки ранее выдвинули и до сих пор пропагандируют тезис о том, что независимость они "завоевали" своими силами. На самом деле Запад дал власть политической верхушке, чье правление в 20-летний период между войнами переросло в националистическую диктатуру и равнение на нацистскую Германию.
"Золотое время"
Так иронически Воробьева называет период Латвийской независимости с 1920 по 1940 года. И, как и прежде, громоздит ложь и несуразности, не говоря уже о неточностях. Начиная с того, что уже в 1922 году была в демократической Латвии принята Сатверсме, в которой "законодательно была укреплена власть латвийской буржуазии, и которая являлась насильственным актом по отношению к большинству латвийского народа". Страница за страницей, на которых рассказывается история латвийской компартии, говорится о том, как рабочий народ боролся против этого ига. Например, за очень маленькую зарплату и скудный паек батраки на селе работали летом по 14-18 часов, а зимой по 11-14 часов в день. И чем дальше, тем больше. На следующий день после путча К.Ульманиса 15 мая 1934 года была обстреляна коммунистическая демонстрация, а 17 мая оружием была разогнана забастовка деревообрабатывающих рабочих. Точки над "и" ставит сказочка о том, что организатор переворота до этого находился в Германии, где изучал режим Гитлера и его принимал сам фюрер. Превзойден даже Геббельс!
Обвинительно для латвийского народа звучит и допущение, что в середине и второй половине 30-х годов в латвийском обществе начал подниматься вопрос о целесообразности заключить с Советским Союзом межгосударственный договор взаимопомощи. В заключение книги автор поет дифирамбы Сталину, который, чтобы спасти Советы от разделения и гибели, когда западные державы были настроены друг против друга нацистским агрессором, в преддверии немецкого нападения вернул в состав Союза ранее стратегические плацдармы на восточном берегу Балтийского моря, используя большую часть жителей Прибалтики и пассивность их режимов.
МОСКВА
